Трилогия о капитане Немо и «Наутилусе» в одном том - Страница 401

401

Тюленей на лежбище оказалось много, и охотники вооружившись палицами с железными наконечниками, без особого труда забили с полдюжины тюленей. Наб и Пенкроф освежевали туши, но принесли в Гранитный дворец только жир и шкуры — из шкур предполагалось сшить прочную обувь.

Охота принесла Сайресу Смиту около трехсот килограммов тюленьего жира, и инженер решил употребить его на выделку свечей.

Способ производства он применил самый простой, и если не получил свечей высшего сорта, то все же они были вполне пригодны для освещения. Будь у Сайреса Смита одна только серная кислота, и то он мог бы, обработав ею какое-либо вещество, вроде тюленьего жира, выделить из этой смеси глицерин, а затем, залив полученное соединение крутым кипятком, он без труда высвободил бы из него олеин, пальметин и стеарин. Но для упрощения дела Сайрес Смит предпочел омылить жир раствором извести. Таким способом он получил известковое мыло, которое под действием серной кислоты легко было разложить на сернистую известь и на жирные кислоты.

Из трех этих кислот — олеиновой, пальметиновой и стеариновой — олеиновая кислота, находившаяся в жидком состоянии, была отжата давлением, а две остальные образовали ту массу, из которой надо было отливать свечи.

Изготовление свечей заняло лишь сутки. Фитили после нескольких проб сделали из растительных волокон и окунули их в расплавленную массу; получились настоящие стеариновые свечи, сформованные вручную, им не хватало лишь отбелки и полировки. Конечно, они уступали качеством свечам фабричной выделки, у которых фитиль пропитывается борной кислотой, а поэтому стекленеет по мере сгорания и сгорает весь целиком; но Сайрес Смит сделал пару превосходных щипчиков, чтобы снимать нагар, и в долгие зимние вечера самодельные свечи сослужили большую службу обитателям Гранитного дворца и получили высокую оценку с их стороны.

Весь июнь кипела работа по отделке нового жилища. Столярам нашлось много дела. Принялись также улучшать изготовленные раньше инструменты, считая их теперь слишком топорными; пополнили набор инструментов новыми. Так, например, в Гранитном дворце появились ножницы. Наконец-то колонисты могли постричься, и если не побриться, то хоть подправить бороду и придать ей любую форму по своему вкусу. Правда, Герберт был еще безусым юнцом, а у Наба борода плохо росла, зато их товарищи так обросли, что появление ножниц оказалось очень кстати.

Бесконечных трудов стоило сделать ручную пилу, так называемую ножовку, но в конце концов ее смастерили, и направляемая сильной рукой, она прекрасно резала древесину и вдоль и поперек. При помощи пилы наделали столов, табуреток, скамеек, шкафов и обставили этой мебелью главные комнаты; соорудили кровати, но единственной постельной принадлежностью у каждого был тюфяк из морской травы. Прекрасный вид имела теперь кухня с ее многоярусными полками и расставленной на полках разнообразной глиняной утварью, с кирпичной печкой и даже с кусками пемзы для чистки посуды; Наб священнодействовал там, словно химик в своей лаборатории.

Вскоре столяры стали плотниками: после того как был создан при помощи взрыва новый водосток, стало необходимым построить два моста — один на плато Кругозора, другой на берегу моря. Ведь теперь и плато и берег пересекал быстрый поток, через который приходилось перебираться, чтобы попасть в северную часть острова. Желая избежать переправы, колонисты волей-неволей делали большой крюк и огибали плато с западной стороны, доходя до самых истоков Красного ручья. Проще всего было перебросить два мостика длиною в двадцать — двадцать пять футов; для наведения их потребовалось несколько стволов деревьев, кое-как обтесанных топором. Эти работы заняли несколько дней, а как только мосты были готовы, Наб и Пенкроф воспользовались ими для путешествия к устричной отмели, которую в свое время открыл Герберт. Они захватили с собой грубо сделанную тележку, заменившую прежнюю неудобную плетенку, и привезли с отмели несколько тысяч устриц, которые быстро прижились на новом месте. Среди подводных скал, близ устья реки Благодарения, появилась новая устричная колония. Устрицы были превосходного вкуса, и в Гранитном дворце ежедневно лакомились ими.

Как видите, остров Линкольна, хотя он был исследован поселенцами лишь в незначительной части, уже доставлял им все необходимое. И казалось весьма вероятным, что в его лесах, тянувшихся от реки Благодарения до Змеиного мыса, в самых потаенных уголках щедрая природа припасла для них новые сокровища.

Только одного ее дара не хватало поселенцам острова, и это оказалось для них тяжелым лишением. У них было достаточно и мясной пищи и растительной, служившей приправой к мясу; отвар из корней драцены, подвергнутый брожению, давал им кисловатый, похожий на пиво напиток, который они предпочитали воде; хотя на острове не было ни сахарного тростника, ни сахарной свеклы, они даже выделывали сахар, собирая для этого сладкий сок сахарного клена (Acer sacharinum) — одного из представителей семейства кленовых, произрастающих во всех странах умеренного климата, на острове его было довольно много; они приготовляли очень приятный чай из монарды, обильно разросшейся в крольчатнике, и, наконец, у них в избытке имелась соль, единственный минерал, употребляющийся человеком в пищу, — не было у них только хлеба.

Быть может, впоследствии колонистам удалось бы заменить хлеб каким-нибудь похожим на него суррогатом: крупой из сердцевины саговой пальмы или мучнистыми плодами хлебного дерева — возможно, что это ценнейшее дерево росло в лесах южной части острова, но пока оно еще не встречалось колонистам.

401